Реставраторы «АРСО» обнаружили подземный ход у Театральной площади

На улице Карла Маркса полным ходом идет реставрация  старого здания художественного музея им. Васнецовых. Много лет оно было занавешено баннером, скрывавшим облезлые стены от глаз прохожих.
В 1815 году этот особняк с колоннами построил губернский архитектор Михаил Анисимов для купца Ильи Репина. Теперь первозданный облик здания восстанавливают специалисты компании «АРСО». Ее генеральный директор Игорь Вохмянин рассказал «Навигатору» об интересных находках и сложностях, с которыми то и дело сталкиваются реставраторы.

– Я слышал, что ваши рабочие обнаружили подземный ход во время ремонта старого здания художественного музея. Расскажите об этом подробней.

– Нам пришлось углублять подвал для фундамента лифта, и мы обнаружили этот проем. По высоте и по другим характеристикам было понятно, что это подземный ход в какое-то соседнее здание. В какое - непонятно. Проем был завален землей и кирпичом. Мы  решили его дальше не раскапывать. Направили фотографии в проектную организацию, которая дала добро на закладку арки подземного хода. Сейчас она частично заложена.

– Часто ли при работах в Кирове вы натыкаетесь на подобные артефакты?

– При реставрации мы очень редко опускаемся ниже уровня земли. Только иногда необходимо производить работы по углублению подвала или работы с фундаментом.
На Спасской, 6 в здании Областного краеведческого музея мы обнаружили похожий заваленный подземный ход, когда возникла необходимость провести гидроизоляцию фундамента. Там просто в подвал сочилась грунтовая вода, и мы были вынуждены откапывать фундамент.

– Находили ли вы что-то подобное при реставрации Архиерейского дома (ныне офис компании «Глобус»)?

– Легенды есть, но лично я не видел. Наша компания не проводила там земляные работы.
Не только на этом объекте, но и на других иногда находят посуду, утварь, бутылки. Сейчас уже не вспомню, где именно, при реставрации стен мы наткнулись на заложенный дверной проем. Разобрали кладку, но за ней снова оказалась стена. Такие находки случаются. Но нас, как строителей, больше привлекают технические, конструктивные детали.
Знаете ли вы, что под основными зданиями Трифонова монастыря нет фундамента? Там сделан кирпичный зуб и внутри утрамбованная глина. А чтобы не было пучения, сделаны отводные подземные каналы из известняка. И здания стояли, при том, что толщина стен Успенского собора 1,55 м.
Когда в советское время начали делать благоустройство, эти каналы были разрушены. Стены, хоть и были стянуты коваными тяжами, начали трещать. Нам вручную пришлось подводить фундаменты, чтобы сохранить собор.

– При реставрации то и дело происходят непредвиденные случаи. Как вы выходите из ситуации при жестких условиях контрактов?

– Законодательство предусматривает 10% на непредвиденные работы. Например, в художественном музее в смете была заложена расчистка старой краски. Но вместе с ней обвалилась вся штукатурка. А это уже совсем другие деньги. Заказчик принял решение о дополнительном финансировании в рамках этих 10%.
Но бывают ситуации, когда и в эти рамки не укладываемся. Тогда приходится жертвовать некоторыми видами работ, чтобы реставрация шла дальше. Заменяем один вид работы на другой.

– Кто обычно является заказчиком реставрационных работ?

– В основном бюджет. Хотя сейчас стали продавать исторические здания, которые являются объектами культурного наследия, в частные руки. И частные лица уже начинают делать заказы на реставрацию. Они волей-неволей должны обращаться в специализированные организации, как «АРСО», поскольку и производство работ, и их проектирование требуют специальной лицензии.
На обычные объекты создается проектная документация, а на объекты реставрации научно-проектная. Она требует специальных исторических изысканий, на основе которых делаются выводы о том, какой окончательный вид должно получить здание после реставрации.

– Много ли сейчас заказов на реставрацию?

– Конечно мало - сейчас кризис. В данный момент мы работаем по заказу областного министерства культуры над зданием художественного музея. Пожалуй и все. Епархия тоже вкладывает средства в реставрацию постольку-поскольку. Часто они пытаются все это делать своими силами, без привлечения специализированных организаций.

– Чем отличается реставрация от обычного капитального ремонта?

– Можно объяснить достаточно просто. При реставрации нужно восстановить здание таким, каким оно было, а не таким каким оно стало бы лучше сегодня.
Мы часто сталкивались с такими противоречиями, например, когда реставрировали особняк Булычева на ул. Ленина. Там есть пояски, которые выполнены из цементно-известкового раствора. Они так или иначе постепенно разрушаются и будут разрушаться. Было предложение защитить их металлическим фартуком. Но его не было раньше, поэтому мы его не сделали.
Очень часто приходится работать с аналогами материалов, которые использовались во время строительства. Стариные кирпичи абсолютно не соответствуют современным стандартам даже по размерам. Поэтому их приходится покупать по специальному заказу.
Состав растворов максимально приближаем к тому, который был использован при строительстве. И это не потому, что кому-то так просто захотелось. Понятно, что раствор практически не видно. Дело в том, что раствор, который уже есть в теле здания, и раствор, который появляется вновь, должны работать одинаково.

– Как вы решаете проблему с нестандартными материалами?

– Их изготовлением занимаются организации, которые специализируются на производстве именно таких материалов. Например, глинобитный кирпич, который мы сейчас используем для реставрации художественного музея, в России производит единственная фирма.
Аналогичная ситуация с раствором. Мы покупали сухую смесь в Санкт-Петербурге также у единственной фирмы-поставщика. У нее сейчас не хватает мощностей, чтобы выполнить весь объем заказов, поэтому график работ по реставрации музея пришлось сдвигать.

– То  есть материалы более-менее стандартные?

– И да, и нет. При проектировании реставрационных работ изучается состав растворов. Если есть существенные различия, их необходимо учитывать. Но в целом, серьезного разнообразия технологий в те времена не было. Поэтому все материалы более или менее типовые.

– Расскажите подробней о научно-проектной работе. В чем она заключается?

– Собираются все возможные сведения о конкретном объекте из всех источников. На их основе воссоздается облик здания. Проблема в том, что старинные здания меняли свой внешний вид иногда по несколько раз. Докопаться до первозданного облика порой очень сложно, но интересно.

– А часто удается найти чертежи, полную проектную документацию?

– Конечно, нет. Чаще всего облик воссоздается по старым фотографиям, рисункам и так далее. Иногда приходится восстанавливать его на основе текстовых описаний или даже архитектурной моды периода постройки.
Нужно понимать, что некоторые элементы более поздних эпох сохраняются и при реставрации. Например, надстроенные в XX веке дополнительные этажи никто не сносит. Это вопрос собственности.

– С точки зрения непрофессионала, иногда это не мешало бы сделать.

– Это очень дискуссионный вопрос. Возьмем собор Александра Невского. По нему сохранилась проектная документация, чертежи, фотографии. Почему бы не снести филармонию и построить собор в абсолютно первозданном виде?
Но первоначальной величественности уже не добиться. Все дело в окружающих зданиях - жилые дома уже не снесешь. Именно поэтому логичное решение отказаться от воссоздания собора на этом месте.

– Как вы смотрите на проблему застройки исторической части города, которая постепенно утрачивает свой облик?

– Мы первыми начали застраивать центральную часть города домами, которые проектировались в соответствии с образами исторической Вятки. Это малоэтажные дома на Орловской. Но есть и наша башня на Володарского. И то и другое может иметь место. Я считаю, что это допустимо.
Профиль города не должен быть однообразным. Раньше колокольни величавых соборов сосуществовали с деревянными домишками. Согласитесь, это соседство не такое уж сочетаемое. Вот и сейчас вид города получает рельефность. Высотки создают доминанты. Это не нравится тем, кто хочет подстричь город под одну гребенку.

– Почему вам нравится заниматься реставрацией?

– На одном из форумов показывали фильм об инвестиционных перспективах Кировской области. Больше десятка кадров были с объектами культурного наследия. И все их реставрировали мы. Конечно, хорошо строить новые большие микрорайоны, но это другое. Трифонов монастырь, Александровский костел, ротонда, Булычевский замок - по сути визитная карточка Кировской области сделана нашими руками.