Первый вятский олигарх

Наверное, почти что каждый современный вятский бизнесмен что-нибудь да слышал о слободском купце Ксенофонте Анфилатове, проживавшем на вятской земле чуть более двух столетий назад. Сегодня широко известна лишь малая толика его по-истине великих дел. Между тем, для своего времени это был далеко не рядовой предприниматель. По современным меркам можно сказать, что олигарх. Практически такой же как Абрамович. А может даже и круче.

Правда в отличие от известного бизнесмена ельцинской эпохи, Ксенофонт Алексеевич свое богатство нажил не с помощью залоговых аукционов и продажи нефти, а за счет другого вида бизнеса. «Джинсой» по молодости лет не торговал и в правящих партиях не состоял. Происходил Ксенофонт Алексеевич из простых черносошных крестьян. Однако в крестьянах семья Анфилатовых «просидела» не долго. И все благодаря отцу Ксенофонта Алексею, который занялся ремесленным трудом и был приписан к одному из цехов. Правда и «цеховщиком» Отец Ксенофонта пробыл недолго, решив в скором времени заняться более прибыльным делом - торговлей, из-за чего вся большая семья перебралась из их родного гнезда села Шестокова в уездный град Слободской.

Там Анфилатовым достаточно быстро удалось пробиться в купцы второй гильдии. Правда торг семьи Анфилатовых ограничивался первое время  соседними со Слободским уездом местностями, и лишь из редка вятские купцы выбирались за барышом в далекий по тем временам Архангельск. Однако дела у Анфилатовых шли хорошо. К 1790 году их семейный бизнес настолько расцвел, что бывшие черносошные крестьяне попали в списки высшего  вятского бизнес-сообщества. К этому времени их состояние позволило им причислить себя не абы куда, а к купцам самой что ни на есть первой гильдии. За это время сам Ксенофонт Анфилатов обмужал, у него появились дети и выработалась отличная деловая хватка. Да и с женой опять-таки слободскому купцу ну прямо-таки повезло. Его супругой (уже, к слову, второй) стала дочь богатого и авторитетного архангельского купца Попова. С момента женитьбы Анфилатов фактически переезжает в Архангельск, где с легкостью воплощает все новые и новые бизнес-проекты.

Большое плавание

Так, в 1790 году он приобретает первый свой торговый корабль — английское судно «Бригантин» - и переименовывает его в «Доброе Товарищество». После столь серьезной покупки статус Анфилатова вырос еще более. Теперь, к титулу купца первой гильдии  добавилось и  звание «именитый гражданин». К ним в те давние времена причислялись лишь представители «самого крупного капитала и труда интеллектуального». Как «именитым гражданам» Анфилатовым теперь дозволялось «иметь дачи, загородные дворы и сады, ездить в город в карете как парой, так и четверней,  вовсе не нести воинской повинности и т.д.». В общем сложившееся положение Анфилатова можно было сравнить с нынешним статусом депутата Госдумы. До полного блаженства не хватало лишь неприкосновенности, но в те времена ее не было в России, пожалуй ни у кого. За исключением, конечно, царя-батюшки. К слову, самодержцем в то время был небезызвестный молодой император Александр I.

Да и времена были непростые. Над всей Европой нависло тщеславие Наполеона, мечтавшего поработить весь мир. Однако именно в такие периоды, как известно, и сколачиваются самые огромные капиталы. И та эпоха была лишним тому подтверждением. Правда свой капитал сам Анфилатов сделал вовсе не благодаря войне, а скорее вопреки. Анфилатов занимался, как бы сейчас сказали, торговлей, снабжением и перевозками. Однако со временем доминирующей в его деятельности стала внешняя торговля, которая и принесла Ксенофонту львиную долю его богатств. Схема была проста. Торговал с иностранцами вятский купец, как и положено настоящему русскому олигарху, сырьем. На Запад через архангельский порт вывозил рожь, муку, пеньку, говяжье сало, смолу, кожу, льняное семя и...горох, на котором сделал почти миллион рублей. Иностранцы «товары» брали хорошо. Обратно в страну Анфилатов ввозил то, что на  Руси было в дефиците. В основном, это ткани, специи и разные заграничные «финти-флюшки» — вроде  сегодняшних айфонов. Наша местная аристократия, как и сейчас,  заграничные вещи ценила, а  потому спрос на них всегда превышал предложение. Дела Ксенофонта шли настолько успешно, что вскоре он и вовсе завел в Архангельске постоянную собственную контору.

Но мыслил вятский купец  еще более масштабно. В скором времени он совместно с вологодским купцом Митрополовым обращается к тогдашнему министру Коммерции Николаю Румянцеву с просьбой создать в Лондоне первую Российскую купеческую контору, которая бы защищала интересы российских «торговых людей» за рубежом. Неожиданно, Николай Румянцев поддерживает эту инициативу русских купцов и обращается с предложением непосредственно к императору, который полностью соглашается с этой идей и дает ей полный ход. В 1802 году такая контора появляется в «англицкой» столице, что наверняка стало личной победой графа Румянцева, а купец Анфилатов снискал у него самое «доброе расположение».

Царь в доле

Год спустя Ксенофонт Анфилатов совместно с Гессен-Кассельским купцом Дорбеккером и родственником жены Алексеем Поповым обращается к графу с просьбой в содействии создания «Беломорской торговой компании». На эти цели Анфилатов и Ко милостиво просят у государя какие-то несчастные (по нынешним меркам) 305 тысяч рублей ссуды. Деньги по тем временам огромные. И опять удача. Царь согласился. Мало того, его императорское величество сам вступил в число акционеров. Правда свои 10 акций он оставил в полное распоряжение коммерсантов. Сама по себе «Беломорская компания» представляла фактически монополию по добыче сельди и другой рыбы в северных российских морях. Другим коммерсантам указом царя запрещалось заниматься подобным промыслом в Белом море в течение 25 лет. Однако с самого начала дела у компании пошли нескладно, и в 1813 году она обанкротилась. Вину списали (и не без оснований) на руководителя Дорбеккера, который, видимо подражая славному опыту Петра Первого,  для лова рыбы закупил самые современные суда в Голландии, которые оказались совершенно непригодными для рыбалки в российских условиях. Кроме этого, иностранец, видимо посчитав русских рыбаков недостаточно профессиональными, выписал оных «фишеров» из той же Голландии. Но в суровых российских реалиях нидерландские рыбаки «не заиграли». В итоге, весь «царский капитал» был спущен за два года, а иностранный специалист без вести пропал...

Вятский Колумб

Однако справедливости ради надо сказать, что сам Анфилатов в этой «афере» большого участия не принимал. В это время он больше занимался «госзаказами» на снабжение продуктами питания Архангельска, а также продолжал вести внешнюю торговлю. Причем не боялся торговать даже с Османской Портой, правда коммерческие отношения с турками оказались недолгими. В торговлю опять вмешалась политика — между Россией и Турцией началась очередная война. Такое обстоятельство, однако, вовсе не смутило слободского купца, который с необыкновенным усердием стал искать своим товарам новые рынки сбыта. И нашел их в далекой и загадочной для русского человека Северной Америке. Идея прямой торговли — без надоедливых и скупых посредников - между Россией и Новым, но очень далеким Светом показалась Анфилатову настолько феерической, что он незамедлительно написал о ней своему покровителю в « самых высоких кругах». Граф  Румянцев от замысла Анфилатова, судя по всему, был в восторге. Не менее радушно отнесся к ней и император. Он не просто всячески одобрил предстоящее путешествие, но и приказал не брать никаких тарифных пошлин с кораблей. Кроме этого, на снаряжение трех кораблей император безвозмездно выделил Анфилатову 200 тысяч рублей. Дела складывались удачнее некуда.

Из-за высоких рисков предстоящего путешествия в первый раз  Ксенофонт решил отправить в США лишь два корабля. Первый отплыл из Архангельска, второй — из Петербурга. Оба корабля сплавали туда и обратно в целости и сохранности. Барыш с путешествия был просто феноменальный. В общей сложности он заработал более полутора миллионов рублей. По тем временам сумма просто невиданная. Политические выгоды от мероприятия получила и российская держава. В 1811 году в Архангельске обосновались сразу две американские торговые конторы, а тремя годами ранее в Филадельфии появился первый русский консул в США Андрей Дашков. Выгоды были и экономические. Россия без посредников впервые самостоятельно ввезла на свою территорию гвоздику, мускатные орехи, перец, имбирь, какао, сахарный песок, сандал различных цветов, корицу, красное дерево, кофе, ром и шоколад.

Кредит — душа торговли

Другой русский олигарх на этом бы и остановился и отбыл бы заграницу жить себе припеваючи. Но Анфилатов был не из таких. Делом всей его жизни стало учреждение первого в России общественного городского банка. По мнению Анфилатова, «кредит — есть душа торговли». А с этим делом, и тогда и в современной России, дела обстояли не важно.  Несмотря на прямой запрет тогдашнего царского правительства давать кредит не более чем под 5 процентов, ростовщики всеми правдами и не правдами обходят его, и дают ссуды под 10, а то и 12 процентов. Анфилатов же считает, что максимальный процент не может превышать шести, причем в качестве прибыли лишь один процент может забирать себе сам банк, остальное же должно идти непосредственно в его капитал и далее работать на новых заемщиков, а также на пользу города. Ссуды предлагалось выдавать под залог недвижимого имущества или ценных вещей сроком на один год. В качестве уставного капитала банка Анфилатов пожертвовал 25 тысяч рублей, еще три тысячи рублей на создание кредитного учреждения «благотворили» другие слободские купцы. Банк Анфилатова открылся  в Слободском 31 декабря 1810 года. Устав его был столь грамотно составлен, что до 1857 год брался за основу при разработке уставов всех остальных городских общественных банков многоликой Российской Империи.

Разорение

Между тем, у самого Ксенофонта дела после после 1810 года стали идти все хуже и хуже. В бизнес, как это часто бывает на Руси, в очередной раз вмешалась политика. Войны в Европе подорвали международную торговлю. Третий корабль Анфилатова, отправленный за океан, так и не добрался до Нового Света, сгинув  неизвестно где и как. А тут еще одна напасть: Анфилатова обвинили в контрабанде. Чтобы доказать свою невиновность, ему потребовалось целых три года, которые он вынужден был провести в Петербурге, оставаясь фактически невыездным. Потеряв время, и немалые деньги, он продолжал терпеть огромные убытки. Несколько раз обращался за помощью к своему покровителю Румянцеву, но тот уже не помог. Правда, по преданию, государь разрешил Анфилатову, видя его лишения, отправить без уплаты пошлин еще один корабль в США, однако на то, чтобы просто наполнить такелажем новое судно у вятского купца элементарно не хватило средств. В 1811 году он заявляет, что не в состоянии платить по кредитам и исполнять товарные обязательства. Не помогла и предоставленная рассрочка на три года. До наступления первого срока платежа, он окончательно объявил себя несостоятельным. Дело о банкротстве Анфилатова закончилось лишь в 1815 году. Главной причиной кредиторы назвали политику, а потому  слободского купца не признали банкротом, а только «упадшим». Таким образом он избавился от погашения всех кредитов. Став обычным мещанином, Анфилатов вернулся в Архангельск, где и скончался в бедности в 1820 году, не дожив и до 59 лет.

p.s. Слобожане не забыли о благих деяниях Анфилатова. В 1846 году они решили «соорудить» икону преп. Ксенофонта и Марии в память о нем. А в 1910 году, в честь 100-летия первого общественного банка, главная улица Слободского получила название Анфилатовской, правда после октябрьской революции ее переименовали в Советскую.

Нашли ошибку в тексте? Выделите её и нажмите Ctrl + Enter

Комментарии:

Добавить комментарий

Войти через соцсети: