Андрей Вавилов: Омбудсмен — это просто переговорщик

Бывший бизнес-омбудсмен Анрей Вавилов рассказал корреспонденту «Навигатора» о том, чем он занимается после ухода с государственного поста и что он сейчас думает о той работе, которой он занимался несколько лет в должности уполномоченного по защите прав предпринимателей.

– Чем сейчас занимается отставной чиновник?

– Вернулся к тому, чем занимался до прихода на государственную должность. Я немного преподаю. Но главное, я решил возродить один из моих старых проектов, который пришлось оставить на время работы уполномоченным. В советские времена в Кирове была мощнейшая школа, которая занималась военным применением результатов биохимических исследований. Вы знаете, так называемый «институт красной армии».

После увольнения со службы часть сотрудников продолжили исследования, которые касались защиты от микроорганизмов. В свое время мы на основе вещества милеконс совместно разработали несколько продуктов, препаратов для сельского хозяйства и пищевой промышленности. Но, как оказалось, эти ингредиенты имеют косметический, и, возможно, лечебный эффект. Сейчас мы работаем над линейкой потребительской продукции. Проводим испытания, что называется, на себе. Результаты иногда прямо поражают.

Признаться, это реально захватывает. Это куда интересней, чем все политические вещи, с которыми ты так или иначе сталкиваешься, работая на государство. Я, кстати, уже несколько месяцев даже местные новости не читаю.

– Как сейчас Вы оцениваете результаты своей работы на посту бизнес-омбудсмена? Были ли какие-то достижения?

– Думаю, что объективную оценку моей работе могут дать только люди со стороны. Иногда вопросы решались сразу и ни в какие отчеты не попадали. Иногда требовались значительные усилия. Мне, на самом деле, не очень хотелось бы обсуждать эту тему вообще, доказывать что-то кому-то.

– Тем не менее, должность есть уполномоченного по защите прав предпринимателей есть. Сейчас, как человек уже со стороны, Вы достаточно объективно можете оценить, насколько она эффективна, полезна?

– Эта должность не предполагает возможности принятия каких-то решений. Ее наполнение зависит непосредственно от активности самого человека, который ее занимает. Например, я входил во все общественные советы от Роспотребнадзора до МЧС, то есть максимально большого количества госструктур, от деятельности которых зависит работа предпринимателей. Понятно, что для человека, который не имеет соответствующего бэкграунда использовать эти инструменты гораздо сложней. Сложно разобраться, как то или иное решение конкретной инстанции может повлиять на конкретные бизнесы.

Очень многое зависит от конкретного человека. Я не могу сказать, что это пустая работа для галочки, когда удавалось за несколько дней добиваться закрытия уголовных дел, против предпринимателей. Вряд ли это интересно широкой публике, но для конкретных людей, которые оказались под таким прессом — это действительно жизненно важные вопросы. И наполнение этой работы — это не вопрос обязанностей. Оно зависит от человека.

– Так кто же тогда бизнес-омбудсмен? Есть ли у него возможность влиять на взаимоотношения чиновников и предпринимателей?

– Ты просто переговорщик. Никаких особых полномочий у уполномоченного по защите прав предпринимателей нет. Ты не можешь сказать полицейскому заводить ему уголовное дело или не заводить. Он работает в рамках законов и своих инструкций. Единственная возможность — завести, мотивировать человека, объяснить ему, убедить.

В этой работе есть много моментов, которые не меряются ни законом об омбудсмене, ни регламентами взаимодействия общественных организаций с контрольно-надзорными органами даже между строк. На самом деле это сложно осознать, если ты не был в шкуре предпринимателя или не попытался «примерить» на себя мундир контроллера.

И измерить это цифрами очень сложно. Как измерить эмоции человека, которому сообщают, что удалось доказать следователям то, что в его действиях нет ничего противозаконного и за ним не придут люди в форме?

– В чем, с Вашей точки зрения, коренное отличие мировосприятия предпринимателя и чиновника, человека в мундире?

– Предприниматель — это самодостаточный человек. Он решил «я хочу» и делает. В этом его отличие. Захотел — начал сотрудничать с кем-то. Решил, что это непродуктивно — прекратил работу. Захотел — повысил градус отношений, захотел — помирился. И предприниматель действует так часто даже не столько из денежной необходимости или по каким-то рациональным резонам. Просто у него есть своя точка зрения, свои особенности характера.

Когда человек работает на кого-то и тем более в госструктурах, у него другой подход. Он привыкает подчиняться и следовать указаниям. Понятно, что совместить эти подходы достаточно сложно для обеих сторон.

– Какими качествами, с вашей точки зрения должен обладать уполномоченный? Что нужно, чтобы хорошо выполнять те самые функции посредника между государством и бизнесом?

– Это такой стиль жизни — уметь договариваться. Я бы не сказал, что я умею это делать. Я всю жизнь учусь договариваться с людьми. Не знаю, насколько это можно передать людям, чтобы они использовали в своей практике.

Многое зависит от желания и умения поддерживать хорошие отношения с людьми. Иначе, когда у тебя нет формальных полномочий, что-то доказать представителям госорганов очень сложно. У них свой взгляд на мир, который отличается от предпринимательского. Чтобы человек захотел влезть в шкуру другого и посмотреть на ситуацию его глазами, для этого он должен быть открыт к общению.

– Переговорщик — достаточно интересная, и, полагаю, востребованная компетенция. Этому учат?

– Такие умения — это штучный товар, которым нельзя поделиться на лекции или через газетную статью. Тем более, когда речь идет об уполномоченном. Он занимается этим не для себя, а с помощью вот этих навыков пытается решать разногласия других людей. Тут нужна дополнительная мотивация.

– Почести, награды, благодарности?

– На самом деле для меня это уже не первый опыт работы в рамках государственных структур. Особых иллюзий и ожидания каких-то наград у меня не было. Не скажу, что получил какие-то благодарности или жду их в будущем. Для себя я эту страницу уже перелистнул.

– Кстати, а что же все-таки стало причиной, что побудило к тому, чтобы в свое время достаточно кардинально поменять сферу деятельности и пойти работать на государство?

Для меня это было логическим продолжением моей общественной работы. Я возглавлял местную организацию «Опоры России». Введение должности бизнес-омбудсмена было для меня и коллег по этой организации своего рода государственным признанием той работы, которой мы раньше занимались на общественных началах. Я рассматривал это, как продолжение той же деятельности на профессиональной основе.