Последний спектакль: что останется в Кирове после Павловича

На сцене театра, где мы начинаем беседу, декорации психбольницы. Труппа готовится к последней премьере Бориса Павловича. Луч прожектора освещает будку главной медсестры, а справа из темноты проглядывают унитазы.

- Зачем они здесь?, - спрашиваю я.

Просто мы сейчас репетировали одну из финальных сцен, где главных героев насильно моют в душе, после чего отправляют на электрошок, - объясняет Борис. И дальше интервью становиться похожим на монолог. У человека наболело, надо высказаться.

Я понял, что «Полет над кукушкиным гнездом» - это очень актуальное произведение. До неприятного актуальное. Мы думали, сделаем реалии чуть современнее, все-таки описаны 60-е годы, а потом стало понятно, что даже не надо ничего переписывать.

Это очень похоже на то, что происходит у нас сейчас. Простой маленький человек все больше начинает осознавать свою никчемность в государственном колоссе. Все радостно рапортуют о том, что властная вертикаль все больше укрепляется. И мы это видим. В то же время, для человека, который обладает индивидуальностью, все больше формируется образ нелепого идиота. Эти «хорьки», «хомячки», которые запускает Путин, а потом радостно подхватывают остальные. Сейчас к образу успешного молодого креативного человека приклеили однозначно негативный ярлык «хипстер». А ведь на самом деле это молодой человек, который может сам себя обеспечить, у которого есть какие-то планы на жизнь, собственное мнение и художественный вкус, он знает себе цену. Но в общественном сознании он срощен с понятием оппозиционер. А это понятие стало уже не просто ругательным, а уничижительным, синонимом брака. Хотя оппозиция — это всего лишь нахождение на противоположной стороне.

Человек и компания

Когда я сейчас думаю, что мне тяжелее всего терять, уезжая из Кирова, так это ту компанию, которая здесь сложилась. Это не только театральная компания. Кто-то занимается бизнесом, кто-то дизайном, живописью или фотографией, кто-то музыкой. В компанию входит несколько сотен человек. Эти люди возможно и не знакомы в полном смысле слова. Но мы узнаем друг друга при встрече. Мы иногда обмениваемся двумя-тремя словами в социальных сетях. При этом я могу поручиться, что какие-то базовые вещи мы с ними понимаем одинаково. За счет того, что вместе ходим на какие-то мероприятия, встречаемся на концертах, выставках, уличных праздниках, в кино под открытым небом. То есть на всех культурных событиях, которые в Кирове в последние пару лет стали происходить часто. Эта событийная насыщенность и сформировала общество людей, которое в ней нуждается. Это и есть та самая правильная социальная активность. Не активизм, не политизированность, а именно ощущение того, что наша жизнь и то, что вокруг нас, в наших руках. И мы сами создаем друг для друга эту хорошую интересную насыщенную атмосферу.

В последние несколько лет у меня была эйфория того, что здесь сформировалась субкультура внутренне свободных людей. Во многом, конечно, им дала площадку «Галерея прогресса». Эти люди, у которых есть внутренняя свобода, после того, как друг друга увидели, стали создавать друг для друга мероприятия. Например, девушка, которая у нас работала ассистентом режиссера, Аня Демчук, какой-то момент поняла, что ей не хватает рок-концертов. Ей очень нравится группа «Умка и броневичок». И она, не обладая никаким ресурсом, взяла и написала лидеру этой группы. Мол, «я ваша поклонница. Живу в Кирове, где вы давно не выступали». Та ей пишет: «Да, здорово. Привезете — приеду. А сколько вы хотите?». «За сколько соберете — за столько и приедем». Они попереписывались в социальных сетях. После чего Аня прошла по знакомым, и буквально за пару месяцев организовала концерт. Договорилась с клубом о площадке, о жилье. И человек, который не обладает никакими ресурсами, и не вложив не копейки, организовал рок-концерт. Группа приехала, отыграла и с тех пор приезжала еще дважды. Ей понравилось, что ее не продюсер какой-то привез, а ее обычные поклонники. По такой же схеме я сам делал мероприятия. Привозил сюда поэта Андрея Родионова. В прошлом сезоне под занавес мы привезли выдающегося поэта Льва Рубинштейна. Правда мне помогали более серьезные люди. Я нашел друзей, для которых поселить его в гостинице, не такая уж и большая проблема. У других оказалась возможность предоставить автомобиль. И вдруг выяснилось, что эти люди, нуждающиеся в событийности, помогают друг другу.

Как вы думаете, с вашим отъездом эта компания не исчезнет?

Это компания, в которой я не являюсь не то что лидером, даже самым активным ее участником. Достаточно посмотреть, сколько различных мероприятий проходит. Люди почувствовали вкус, что не надо ждать пока кто-то сделает. Надо делать. В этом отношении я из Кирова уезжаю с горечью того, что я теряю компанию, а не она меня. Мне кажется, что крики по поводу того, что Павлович уедет и что-то посыпется, в корне не верны. Главное, что приобрел Киров — это альтернативная культурная жизнь! Мы живем в таком обществе, где все государственно-официальное. При этом оно практически нежизнеспособно. Я вдруг понял, что все самое интересное, что я сделал — я сделал за пределами театра. Делать это внутри бюджетной структуры я практически не мог себе позволить. Никто ничего не запрещает. Все говорят: конечно, давайте. Но это надо запланировать за полтора года, написать 150 обоснований, провести 15 конкурсов, у этого должна быть такая-то значимость, показатели и т.п. А когда я прихожу к Диме Шиляеву в «Галерею прогресса», мы договариваемся за 10 минут.

Представления об экономике культуры

Внутреннюю свободу дает взаимное доверие, а этого совершенно нет в госсекторе. Потому что продолжают продавливаться какие-то бренды и тренды под лозунгом: «Надо заставить народ это полюбить». Или из раза в раз повторяются одни и те же схемы того, что должно быть на Дне города. Тут будут ремесла, тут будет поп-группа, тут конкурс красоты, тут автопробег. И, как в 20-е годы, делаем все по этой схеме, будто бы ничего не изменилось. Не случайно, когда мы вылезли из схемы и сделали костюмированный праздник, все ходили удивленные. И обошелся этот праздник в 100 тысяч рублей. Деньги нам дали из бюджета города Кирова. Это был грант. Хотя совершенно унылые вечера, которые делаются в парке, стоят 200 тысяч рублей. Поскольку в этом нет идеи, изобретений, эту схему нужно накачивать деньгами. А если есть мысль, то вокруг нее сами появляются люди, готовые в этом участвовать.

С этим и связана моя мысль о том, что деньги надо вкладывать не в учреждение новых контор, чем постоянно занимается наш департамент культуры. Например, теперь мы сделаем Центр культуры и туризма и назовем его Дом Витберга. Или возьмем и построим такую-то скульптуру. Во всем этом нет человека. Чтобы вложить в человека и получить результат, нужно меньше средств, чем при вложении в кирпичи. Это мое представление об экономике культуры.

В своем открытом письме вы написали, почему вы уезжаете из Кирова. Но куда уезжаете еще нигде не прозвучало. У вас уже есть конкретные предложения о работе?

Я уезжаю из Кирова. Я не еду куда-то. Это не то, что меня куда-то поманили, и я повелся на более выгодное предложение. Я осознал себя человеком, который продолжает поддерживать работоспособность того, что уже давно не работоспособно.

Так получается, что культура и тот орган, который ее представляет в системе управления регионом, разошлись. Я как-то пытался исправить эту ситуацию, но понял, что это как наладить жизнь на Марсе. Есть одна природа, где один воздух, один образ жизни, и другая, где все по-другому. И я не понимаю, как между ними наладить коммуникацию.

Я уезжаю и из-за того, что мне просто не хватает зарплаты. У меня подросла дочка, и мне уже просто не хватает на жизнь физически. Летом у меня настало просветление. Многие иронично это связывают с тем, что я съездил в Китай, поднялся на горные хребты. Может быть это так и есть. Что-то меня просветило. Ну, я и решил, что надо что-то менять. Не потому, что в Кирове стало хуже, а потому что в Кирове стало лучше. Даже можно сказать, что хорошо. Поэтому я не чувствую необходимость надрываться и тащить. Сейчас те люди, которые мне интересны, научились сами свои желания реализовывать, я не чувствую на себе ответственности обеспечивать качество жизни. Они сами это умеют.

Что вы считаете своим главным достижением за 7 лет в Кирове?

Мы сделали в театре центр гражданского общества. Потому что сюда люди приходили говорить о том, что у них наболело. Например, на обсуждение спектаклей «Так-то да», или «Алых парусов», «Толстой тетради» или «Я (не) уеду из Кирова». На всех этих проектах обсуждение вокруг них было важнее самих спектаклей.

Сейчас, когда у нас парламент и телевидение - не место для дискуссий, то место, где идут дискуссии, мы и попытались создать. К нам люди приходили разговаривать. А некоторые спрашивали, где великие спектакли? Где «Гамлет»? Да к черту «Гамлета»! Потому что сейчас такая открытость информации: скачай ты в интернете 15 «Гамлетов», если тебе нужно. Все открыто. Это в 80-е годы, когда не было никакой информации и не знали, что творится на Западе, тогда театр был местом, где искусство. Сейчас искусства море! А поговорить негде. Не на кухоньке потрепаться, а по-настоящему пройтись по социальным темам. Когда у нас губернатор ведет обсуждение дискуссии «Я (не) уеду из Кирова» - это грандиозно. Нам завидуют все регионы. Даже Чиркунов, который завел культурную революцию в Перми, обсуждение спектакля не вел. Это надо понимать, насколько значение театрального события в Кировской области стало фундаментальным.

И когда я пишу в письме, что все так плохо, я прекрасно понимаю, что это не в Кирове так плохо, это Россия так устроена сейчас. Потому что в Кирове еще получше, чем много где в смысле внутренней свободы. И я знаю множество городов, где этой компании бы просто не собралось. И какие-то навыки полученные здесь, я надеюсь приложить в новом месте.

Советник губернатора

Основная беда в том, что в полном смысле союзников, имеющих рычаги влияния, у меня здесь не нашлось. Если с кем-то и было понимание, так это с губернатором. Для меня это был важный человеческий опыт общения. И многие вещи мы с ним обсуждали вместе. Но мало, чтобы в машине сидел хороший водитель. Нужно, чтобы механизм работал, и когда нажимаешь на педаль, она не проваливалась, а там сцепление срабатывало. Очень часто мы что-то хорошее обсуждали у него в кабинете, губернатор поддерживал идею и говорил «пишите предложение», я писал, затем создавалась рабочая группа, и все плавно благополучно рассасывалось.

Есть ли сейчас какие-то претенденты на ваше место? Или может быть вы будете кого-то рекомендовать?

Я никого рекомендовать не буду. Самое худшее, что можно сделать в этой ситуации — это попытаться найти продолжателя. Упаси Боже! Надо найти совершенно нового человека, который принесет что-то абсолютно новое в театр. Допустим, приедет человек и скажет, что будет делать мюзиклы, потому что умеет их делать. И действительно начнет это делать хорошо. Тогда надо к черту слить все это документальное направление, которым я занимался, потому что другой будет делать другое гораздо лучше. Не важно, через какую дверь заходить, важно зайти в живое искусство.

Досье:

Борис Павлович, художественный руководитель «Театра на Спасской», советник губернатора Кировской области по культуре 

Родился 24 марта 1980 года
Образование: 2004 г. -  окончил Санкт-Петербургскую академию театрального искусства по специальности "режиссер" (мастер - Г. Тростянецкий)

Карьера:

В 2003-2005гг. - режиссер Государственного Пушкинского театрального центра в Санкт-Петербурге
2004-2006 гг. преподаватель основ актерского мастерства в СПбГАТИ
С 2006 года – художественный руководитель Кировского театра юного зрителя "Театра на Спасской"
Ставил спектакли в театрах Санкт-Петербурга, Таллинна, Саратова и других городов.
Спектакли «Толстая тетрадь» и «Видимая сторона жизни» в постановке Павловича номинированы на всероссийскую премию «Золотая маска».