Карьерный ход: почему топ-менеджер завода «Сельмаш» вернулся на госслужбу

«Хорошо ли, когда чиновники приходят в бизнес? Не знаю, — рассуждает бизнес-омбудсмен Владислав Попов. — Хорошо ли, когда бизнесмены приходят на работу чиновниками? Очень хорошо». Владислав Попов, чуть менее года назад назначенный на должность уполномоченного по делам предпринимателей, имеет внушительный бэкграунд работы в бизнес-структурах, плюс за плечами работа в правительстве при экс-губернаторе Николае Шаклеине. Почему он вернулся на госслужбу и как перестраивает институт бизнес-омбудсмена в регионе — в интервью «Навигатору».

– До назначения бизнес-омбудсменом Вы были топ-менеджером завода «Сельмаш». Почему Вы решили уйти с успешного оборонного предприятия на госдолжность?

Нашей команде действительно удалось сделать очень многое и превратить советский завод в современное предприятие оборонно-промышленного комплекса. Но, учитывая скоротечность жизни, я очень хотел реализоваться и как общественник. Ведь до этого я работал и в крупном бизнесе, и на муниципальных предприятиях, и в региональном правительстве.

– Общественник? Какие качества нужны уполномоченному?

Юридически я — должностное лицо, чиновник. Но де-факто в этой должности я вижу себя как общественника. В работе бизнес-омбудсмена очень важны качества и умения, которые позволяют вовлекать в свою действительность большое число людей. То есть бизнес-омбудсмен должен работать не как юрист. Я вижу основную задачу в том, чтобы простимулировать деловое сообщество защищать своих представителей через предпринимательские организации.

Вторая, очень важная составляющая, — это опыт реального бизнеса. Омбудсмен должен прочувствовать все проблемы на своей шкуре. Да, все-таки так или иначе нужна определенная юридическая подготовка.

– Правильно ли я понял, что Вы работали в правительстве Николая Шаклеина?

Когда формировалось правительство Шаклеина, возникла потребность в привлечении молодых управленцев, выходцев из бизнеса. Именно поэтому нас с Эдуардом Носковым включили в его состав. Кстати, тогда в государственные и муниципальные органы пришло очень много молодых ребят. Была потребность вдохнуть в работу государства новую энергию и применить бизнес-подходы. У нас многое получилось. Подчеркну, наших местных ребят. Кстати, команда была более компетентной, чем те люди, которые пришли нам на смену.

– В чем отличие работы в бизнесе и госструктурах?

Работа чиновника очень сильно, порой кардинально отличается от работы в бизнес-структуре. У бизнеса есть четкая ориентация на целевые показатели. Работа чиновника развивается в рамках очень сильно формализованных процедур, она ориентирована на процесс. Хорошо ли, когда чиновники приходят в бизнес? Не знаю. Хорошо ли, когда бизнесмены приходят на работу чиновниками? Очень хорошо.

У меня была возможность сравнить работу муниципальных предприятий и частного бизнеса. Во время работы во Владимирской области я какое-то время возглавлял МУП, которое оказалось в глубочайшем кризисе, в процедуре банкротства. Там была абсолютно понятная проблема — колоссально раздутая структура управления при размытости функционала управленцев и отсутствии ответственности. Я тогда уволил чуть ли не каждого второго офисного сотрудника. После этого все реально забегали и за полгода предприятие вышло из пике и стало рентабельным.

Именно тогда у меня состоялся знаковый диалог с главным инженером предприятия. Он мне сказал: «Мы не бизнес, мы — коммунальное хозяйство». Чувствуете отличие идеологии? Люди просто реализовывали функцию. Но функция, как минимум, должна реализовываться эффективно и быть окупаемой.

И сюда я пришел во многом как бизнесмен. Я оцениваю своих сотрудников не по проделанной работе, а по результатам деятельности. Для реализации бизнес-подхода нужно не так много: стратегическое планирование, оперативное планирование и контроль. Все это должно осуществляться на основе стандартов деятельности.

– Как Вы видите свои цели в должности бизнес-омбудсмена?

Что характерно для наиболее продвинутых территорий — там создана целостная инфраструктура поддержки предпринимательства. У нас ее нет. Есть отдельные разрозненные более или менее развитые точки, но целостной системы нет. Именно поэтому сразу же, как только я пришел, я сказал, что начну именно с инфраструктурных вопросов. Часто это именно какие-то бытовые, казалось бы, вещи. Можно, например, несколько раз объехать всю область, а можно поставить простое ПО, переставить мебель в кабинете и обеспечить постоянный контакт с предпринимателями в районах.

Именно такие мелочи позволяют мне постоянно взаимодействовать с 25 общественными помощниками. Часть из них в районах. Часть — эксперты в различных сложных сферах. Эту систему я буду расширять.

– Инфраструктурный вопрос. Как вы относитесь к решению о создании «Дома для бизнеса»?

Нужно некое сакральное место, куда предприниматель может обратиться. Когда человек испытывает какие-то душевные страдания, он идет в церковь. Когда плохо предпринимателю, куда он может пойти? На сегодня эта точка размазана в пространстве, реально ее нет. Сегодня же мы имеем лишь зачатки отдельных элементов. Есть министерство, омбудсмен, Фонд поддержки предпринимательства, ВТПП. И все эти точки расположены в разных местах города. Предприниматель для решения вопросов вынужден бегать между ними. Такой центр должен располагаться там, где действительно кипит деловая жизнь. Его нельзя создавать где-нибудь на выселках. Если мы создадим его, например, в Макарье, то там и будет атмосфера, как в Макарье. Это должен быть центр города. Но первое, что нужно сделать — нам нужно в кратчайшие сроки создать идеологию такого центра. Мы должны донести до бизнеса, что это не простая прихоть чиновников — переехать в современный офис.

– С какими вопросами и проблемами к Вам сейчас обращаются предприниматели?

Мы еще готовим отчет за 2018 год. Юридически должность была вакантной с сентября 2017 по апрель 2018 года. По этому периоду структурированных данных нет. Могу привести лишь примерные данные. Половина и даже больше обращений связана со взаимодействием бизнеса с муниципалитетами. Это выполнение муниципальных контрактов, земельные и имущественные отношения с муниципалитетами, размещение НТО и рекламы. Очень много вопросов и по условиям контрактов и проведению торгов.

Еще примерно четверть — это споры по налогам и обязательным платежам. Сейчас у нас есть дело, когда госорганы очень вольно трактовали коды видов экономической деятельности. Мы подключили к этому делу юристов. Непосредственно по налогам — это, в основном, дробление бизнеса.

Оставшаяся часть обращений — различные специфические дела, также связанные со взаимодействием с госорганами. Это и сертификация медоборудования, и претензии к УФАС по выяснению долей торговых сетей, вопросы к МЧС и другим контрольным органам. Мы не рассматриваем взаимоотношения b2b, наша специфика касается только сегмента b2g.

Общее количество дел сохраняется примерно на том же уровне. Изменяется их качественный состав, мы уделяем больше внимания сложным делам и групповым обращениям. В частности, мы бились за интересы рекламных фирм, когда администрация Кирова решила пересмотреть условия размещения наружной рекламы.

Я стараюсь не брать на себя функции адвоката. Каждому предпринимателю, который ко мне приходит, я задаю вопрос: «В какое объединение Вы входите?». Обычно отвечают, что ни в какое. Но если вы не объединитесь, существуете вне организаций, вы оказываетесь на задворках процессов. Мировая практика доказала: предприниматель должен обращаться, в первую очередь, не к омбудсмену, а идти в свою предпринимательскую организацию.

– С одной стороны, государство из года в год заявляет, что происходит улучшение делового климата. С другой стороны, бизнесмены постоянно указывают на усиление административного давления. Кому верить?

Я допускаю справедливость критики наших федеральных чиновников-идеологов. Многое из того, что декларируется на словах, в практической работе часто вырождается во что-то противоположное. Об этом предпочитают не говорить, но «палочную систему» никто не отменял. В результате бизнес уже выработал стойкое убеждение: пожалуйста, не нужно нам помогать, просто оставьте в покое!

Можно говорить и о росте количества проверок, и о торможении внедрения чек-листов. Но хочу обратить внимание на огромную проблему — несоответствие правонарушения и наказания. Контролирующие структуры ориентированы на максимально жесткое наказание предпринимателей. Сами представители этих структур говорят, что если они станут лояльно относиться к бизнесменам, то те, кто проверяет уже их, начнут задавать вопросы. Каждому конкретному сотруднику придется доказывать, что мягкое наказание — это не результат каких-то коррупционных договоренностей. Так работает государственная машина, и этот механизм нужно менять.

Сейчас запускается новый виток административной реформы. Премьер-министр уже заявил о включении «регуляторной гильотины». То есть планируется отсечь значительное число проверяемых параметров. Предлагается в течении года специальными решениями утвердить требования, которые продолжат действовать, а остальные нормы автоматически утратят свою обязательную силу.

– Бизнес не доверяет власти...

Когда мы готовили форум «Диалог бизнеса и власти», то поняли, что такого крупного формата не было с 2009 года, когда только пришел Белых. Все взаимодействие ушло небольшие семинары и кулуарные обсуждения. Именно на этом форуме в мае я услышал: «Мы не верим чиновникам и власти».

При предыдущем руководстве, при Белых, у нас в регионе были свернуты демократические институты. Когда я работал в правительстве Шаклеина, шел активный диалог по важнейшим экономическим вопросам. Затем я около 10 лет жил и работал во Владимире. А после возвращения в Киров столкнулся с тем, что демократические институты, которые обеспечивали контакт бизнеса и власти, очень быстро схлопнулись. При Белых власть закрылась. За несколько лет у людей просто отбили всякое желание что-то предлагать. Это даже не моя личная оценка, это мнение представителей тех общественных институтов, которые я сейчас пытаюсь растормошить.

Я критически подхожу и к работе новой команды, но прекрасно понимаю, что они вынуждены сейчас разгребать результаты того периода, когда власть и бизнес-сообщество разошлись и перестали взаимодействовать. И изменения не произойдут по щелчку.

Досье:

Владислав Попов, бизнес-омбудсмен

Родился 9 марта 1973 года

Карьера:

2001-2004гг. — директор по коммерции и финансам «Кировского завода обработки цветных металлов»

2004-2005гг. — зампред правительства, глава департамента энергетики и ЖКХ

2005-2007гг. — исполнительный директор «Кольчугинского завода цветных металлов»

2008-2011гг. — исполнительный директор ООО «Чистая вода» (г. Владимир);

2011-2012гг. — замдиректора по экономике и финанасам МУП «Владимирводоканал»;

2012-2013гг. — коммерческий директор «Ростелекома»;

2013-2018гг. — замгендиректора завода «Сельмаш»;

С апреля 2018 г. — уполномоченный по защите прав предпринимателей в Кировской области.